Информационно-коммуникационные технологии в правосудии
Слабый и сильный искусственный интеллект в судебном производстве — это не миф, не модное увлечение футуристическим проектом обустройства будущего, а реально намечаемый вектор в развитии судебной системы. Именно в таком ключе на очередном заседании Клуба имени Замятнина участники обсуждали возможность и особенности применения искусственного интеллекта уже сегодня.
Вне зависимости от нашего желания, но начавшийся не сегодня процесс информатизации судопроизводства уже заложил масштабную основу для дальнейшего применения технологий. В определенной степени пандемия укорила этот процесс, и то, что было заложено в процессуальных кодексах как возможность проведения он-лайн заседаний, уже во многом изменило контекст судебной жизни. Обычно говорят о контексте литературном, политическом, социальном, культурном, но в действительности он куда как более многообразен и изменчив. Особенно если речь идет о вплетении в контекст искусственного интеллекта и электронных технологий.
Именно о таком меняющемся контексте говорил Виктор Викторович Момотов, постоянный участник заседаний Клуба, предлагающий новые, непривычные и нередко кажущиеся слишком опережающими время идеи и предложения развития судебной власти, судейского и гражданского общества в целом. В своем размышлении о перспективах использования искусственного интеллекта, им были расставлены акценты в понимании терминов «электронное правосудие» и «цифровое правосудие».
«В первом случае речь идет о свойствах носителя информации, во втором — о форме существования данных». Разница в терминах существенна, так как форма хранения информации определяет свойства среды. Так, цифровое правосудие предполагает переход большей части коммуникаций в цифровую среду, тогда как электронное правосудие предполагает в основном осуществление судами разрешения правовых конфликтов посредством информационно-коммуникационных технологий, прежде всего электронного документооборота и системы видео-конференц-связи, результаты которых отображаются в информационной системе.
Следует отметить, что несколько лет назад, в 2018 году была принята Европейская этическая хартия об использовании искусственного интеллекта в судебных системах и окружающих их реалиях, и многие ее положения повлияли на дальнейшее развитие законодательства европейских стран. И Россия не стала исключением в этом плане. Отечественные правовые подходы к использованию искусственного интеллекта были выработаны в 2019 году в Национальной стратегии развития искусственного интеллекта на период до 2030 года. Поэтому предметное обсуждение особенностей использования искусственного интеллекта получилось живым и заинтересованным.
Судья Арбитражного суда города Москвы Василий Андреевич Лаптев и старший научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации Денис Анреевич Печегин в определенной степени оппонировали друг другу говоря о степени внедрения технологий в судебный процесс, не сходясь в мнении о самой сути понимания искусственного интеллекта и его потенциала для уголовного и гражданского судопроизводства.
Советник Адвокатского бюро «Егоров, Афанасьев, Пугинский и партнеры» Елена Георгиевна Авакян, упоминая об уже сделанных успехах в автоматизации отдельных функций в судебном (арбитражном) делопроизводстве, призывала к более быстрой работе судебного сообщества над вхождением в общую концепцию электронной публичной власти, встраивания в формы электронного правительства, разрабатываемые исполнительной властью страны, поскольку только сама судебная власть может с точностью знать свои потребности, возможности и пределы внедрения искусственного интеллекта.
И именно в понимании ограниченности внедрения новых технологий были единодушны спикеры заседания. Потому что главное в судейской профессии было, есть и остается – эмпатия – умение понимания и сочувствия человеку. Милосердие не может быть запрограммировано. Виктор Викторович Момотов в завершении выступления отметил: «Судья не может быть нейтральным и свободным от субъективных оценочных суждений в судебном споре, даже если он старается относиться к существу происходящего «без гнева и пристрастия». Искусственный интеллект не будет способен применять аналогию закона или аналогию права, так как только человек может постигнуть дух закона».
